(no subject)

...Один мой дед воевал. Он был в миномётном расчёте. Как-то их позицию накрыло так называемым "чемоданом" - через сутки увидели сапог, торчащий из груды земли, собирались хоронить тело, а тело оказалось не совсем мёртвое...

Другой мой дед был в тылу. Он ещё до войны потерял ногу - практически подростком - и протому не воевал. Жил в тылу, растил дочь. Сперва в Ельце, потом их эвакуировали в Ташкент. Чтобы добыть доппаёк, дед и бабушка добровольцами ходили в специальную лабораторию, там на них испытывали боевые ОВ. Приставляли пробирки с какой-то дрянью к руке или ноге и смотрели потом, как развивается поражение.

Двоюродный дед воевал, но потом его вернули с фронта: он был нужен для разработок ракетного оружия, всяких там "Катюш".

Троюродный - сидел. Поэтому не воевал, хотя писал просьбы.

Да.

(no subject)

...Один мой дед воевал. Он был в миномётном расчёте. Как-то их позицию накрыло так называемым "чемоданом" - через сутки увидели сапог, торчащий из груды земли, собирались хоронить тело, а тело оказалось не совсем мёртвое...

Другой мой дед был в тылу. Он ещё до войны потерял ногу - практически подростком - и протому не воевал. Жил в тылу, растил дочь. Сперва в Ельце, потом их эвакуировали в Ташкент. Чтобы добыть доппаёк, дед и бабушка добровольцами ходили в специальную лабораторию, там на них испытывали боевые ОВ. Приставляли пробирки с какой-то дрянью к руке или ноге и смотрели потом, как развивается поражение.

Двоюродный дед воевал, но потом его вернули с фронта: он был нужен для разработок ракетного оружия, всяких там "Катюш".

Троюродный - сидел. Поэтому не воевал, хотя писал просьбы.

Да.