phd_paul_lector (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
phd_paul_lector) wrote2015-09-04 10:10 am
phd_paul_lector) wrote2015-09-04 10:10 am
Entry tags:
(no subject)
Ричард ПАРКЕР
Мальчик, превращённый в тачку
Перевод с английского: П. ВЯЗНИКОВ (1990)
– Слушай, Томис, – сказал я, – чаша моего терпения переполнилась. Даю тебе две минуты. Или ты сядешь как следует и возьмешься за дело, или я превращу тебя в обыкновенную садовую тачку, ясно? Это последнее предупреждение!
Томис, конечно, был не единственным: весь класс вертелся как заведенный, а Томису просто повезло, что я выбрал именно его.
День был ветреный, а в такие дни с ребятами особенно трудно справиться. К тому же, как мне было известно, отец Томиса выиграл в футбольную лотерею приличную сумму, так что парнишка был взбудоражен сильнее обычного. Но делать скидок нельзя – стоит только начать...
Так что через три минуты я снова обратился к Томису:
– Ну и сколько ты успел решить примеров?
– Да я только дату пишу... – неохотно ответил тот.
– Ну что ж, я тебя предупреждал!
И я в мгновение ока превратил его в новехонькую красную садовую тачку с дутыми шинами.
Класс немедленно притих, увидев, что шутки действительно кончились. Оставшиеся полчаса они работали как звери и перерешали кучу примеров. После звонка я выставил их за дверь, чтобы очистить для себя поле деятельности.
– Ладно, Томис, – сказал я. – Можешь принять нормальный вид.
И ничего не произошло.
Сперва я подумал, что мальчишка просто дуется, но немного погодя стало ясно, что что-то неладно. Пришлось идти к директору.
– Здравствуйте, – сказал я, – я тут превратил Томиса в тачку и теперь не могу расколдовать.
– Вот как, – ответил директор и уставился на бумаги, которыми был завален его стол. – Послушайте, вы очень спешите?
– Да нет, не особенно. Но меня тревожит состояние Томиса.
– Томис... Это который?
– Нечёсаный, бледный, вечно шмыгает носом и жует резинку.
– Рыжий?
– Нет, рыжий – это Сандерсон. А у Томиса голова чёрная, похожа на воронье гнездо.
– Ага, вспомнил. Ну хорошо... – Он посмотрел на часы. – Давайте так: через полчаса вы приведёте... э-э-э... привезёте сюда этого вашего Томиса, и мы что-нибудь решим.
– Ладно, – сказал я.
По дороге в учительскую я призадумался. А в учительской я увидел Тонджелоу, который заваривал чай. Очень кстати!
– Я бы хотел погасить задолженность. По взносам... – обратился я к нему.
Он аккуратно поставил чайник.
– Интересно, что вы натворили? Сбросили чьё-то чадо с третьего этажа?
Я изобразил оскорбленную невинность.
– Просто решил, что пора заплатить. Знаете ли, не люблю долги...
В конце концов он принял деньги и выдал мне квитанцию. Я положил её в бумажник и почувствовал себя гораздо лучше.
Вернувшись в класс, я обнаружил, что Томис по-прежнему торчит из-за своей парты, всё такой же красный и несуразный, живой упрек на дутых шинах. Я не мог сосредоточиться, так что, дав классу задание – просто, чтобы чем-то их занять, – подхватил Томиса и покатил его в директорскую.
– Ага, – сказал директор. – Стало быть, прислали наконец садовый инвентарь.
– Нет, – ответил я, поставив тачку посреди ковра. – Это Томис, я вам рассказывал.
– Простите, совсем заработался, – извинился директор. – Вот что, оставьте его здесь, я им прямо сейчас и займусь. А когда приведу его в пристойный вид, пришлю к вам.
Я вернулся в класс, и мы два урока писали сочинение. Похоже, старик снова всё забыл, и в двенадцать, после звонка, я заглянул в директорскую. Директор сидел на ковре, без пиджака и без галстука, мокрый как мышь. Увидев меня, он устало поднялся:
– Я перепробовал всё, но он даже не шелохнулся. Вы что, использовали какое-нибудь особенное заклятие?
– Да нет, – ответил я, – самое обычное наказание...
– Советую вам позвонить в профсоюзный центр, – сказал он. – В юридический отдел. Адвоката зовут Максштейн. По крайней мере узнаете, чего можно ожидать.
– Вы считаете, мы влипли? – спросил я.
– Вы, безусловно, влипли, – кивнул директор. – На вашем месте я позвонил бы немедленно, а то они уйдут на обед.
Минут через десять я дозвонился. К счастью, Максштейн был ещё на месте. Он выслушал мою историю, время от времени не то хмыкая, не то хрюкая.
– Надеюсь, вы член союза? – спросил он наконец.
– Да, разумеется, – ответил я.
– Взносы уплачены?
– Конечно!
– Хорошо, – сказал он. – Теперь вот что. Я позвоню вам где-нибудь через час. Это, признаюсь, первый подобный случай в моей практике, так что я должен всё хорошенько обдумать, поднять кое-какие материалы...
– Ну а хотя бы приблизительно, какие у меня перспективы?
– Мы, разумеется, вас поддержим, – уверил Максштейн. – Бесплатная юридическая помощь и всё такое. Но...
– Но что? – взмолился я. – Не тяните!
– Но шансы у вас, прямо скажем, неважные, – заключил Максштейн и повесил трубку.
День близился к концу, а Максштейн всё не звонил. Томис к этому времени окончательно надоел директору, и он приказал выкатить мальчишку в коридор. Наконец в самом конце рабочего дня я сам позвонил в профсоюз.
– Простите, что не позвонил, – сказал юрист, когда я сумел пробиться к нему. – Я был очень занят.
– Так что мне делать? – спросил я.
– В общем, всё зависит от того, как к этому инциденту отнесутся родители, – объяснил Максштейн. – Если они возжаждут крови, я постараюсь выработать какую-то линию защиты.
– А Томис меж тем останется тачкой?
– Именно так. А пока я предлагаю вам вот что: откатите его к родителям. Сами. Посмотрите на них, попытайтесь понять, как они отнесутся к превращению сына. Тут ничего нельзя знать заранее – возможно, они только спасибо скажут.
– То есть?!
– А что, был же случай в Глазго! Там учитель превратил мальчишку в электрическую мясорубку. Так мамаша была в полном восторге и заявила, что предпочитает мясорубку, и не надо никого расколдовывать. Может, Томисам как раз нужна тачка? В общем, идите посмотрите, а утром расскажете всё мне.
– Ладно, – пообещал я.
Вечером, когда школа опустела, я выкатил Томиса на улицу.
По дороге на меня оборачивались, из чего я заключил, что история о мальчике-тачке меня обогнала. Несколько совершенно незнакомых людей раскланялись со мной и пожелали мне доброго вечера; а трое или четверо выбежали из магазинов, чтобы полюбоваться на нас с Томисом.
В конце концов я добрался до места. Дверь открыл мистер Томис. В доме было шумно и людно – очевидно, праздновали выигрыш хозяина.
Мистер Томис посмотрел на меня затуманенными стеклянными глазами и сделал отчаянную попытку сфокусировать зрение.
– Ага, это учитель нашего Тедди! – проревел он, чтобы слышал весь дом. – В самое время! Давайте к столу, хлопните с нами пару стаканчиков!..
– Собственно, – осторожно сказал я, – я насчет вашего Тедди...
– Это подождёт! – заверил мистер Томис. – Заходите!
– Послушайте, дело-то серьезное! – воззвал я. – Дело в том, что утром я превратил Тедди в тачку, и теперь...
– Да ладно, сначала выпьем! – настаивал он. – О делах потом!
Короче, мы зашли, я выпил за здоровье мистера и миссис Томис, за футбол и ещё за что-то.
– Сколько вы выиграли? – вежливо поинтересовался я.
– Восемь тысяч фунтов, – гордо сказал мистер Томис. – Ничего себе, верно?
– Верно, – согласился я и твёрдо добавил: – А теперь поговорим о Тедди.
– А, этот тачечный симулянт, – вспомнил мистер Томис. – Сейчас разберемся.
Он выволок меня во двор и уставился на тачку.
– Это, что ли? – спросил он. Я кивнул. У мистера Томиса встопорщились усы.
– Слушай, парень, – яростно взревел он, – или ты немедленно примешь приличный вид, или, богом клянусь, я тебя так вздую, что ты света белого не увидишь! – И он зловеще потянул из петель тяжеленный ремень, возложив всю ответственность за брюки на подтяжки.
Тачка в мгновение ока обернулась в Тедди Томиса и благоразумно задала стрекача через сад, к спасительной дыре в заборе.
– Так-то, – наставительно произнес мистер Томис. – Вся беда в том, что вы, учителя, слишком уж миндальничаете с ребятами. Ладно, пошли ещё выпьем.
Мальчик, превращённый в тачку
Перевод с английского: П. ВЯЗНИКОВ (1990)
– Слушай, Томис, – сказал я, – чаша моего терпения переполнилась. Даю тебе две минуты. Или ты сядешь как следует и возьмешься за дело, или я превращу тебя в обыкновенную садовую тачку, ясно? Это последнее предупреждение!
Томис, конечно, был не единственным: весь класс вертелся как заведенный, а Томису просто повезло, что я выбрал именно его.
День был ветреный, а в такие дни с ребятами особенно трудно справиться. К тому же, как мне было известно, отец Томиса выиграл в футбольную лотерею приличную сумму, так что парнишка был взбудоражен сильнее обычного. Но делать скидок нельзя – стоит только начать...
Так что через три минуты я снова обратился к Томису:
– Ну и сколько ты успел решить примеров?
– Да я только дату пишу... – неохотно ответил тот.
– Ну что ж, я тебя предупреждал!
И я в мгновение ока превратил его в новехонькую красную садовую тачку с дутыми шинами.
Класс немедленно притих, увидев, что шутки действительно кончились. Оставшиеся полчаса они работали как звери и перерешали кучу примеров. После звонка я выставил их за дверь, чтобы очистить для себя поле деятельности.
– Ладно, Томис, – сказал я. – Можешь принять нормальный вид.
И ничего не произошло.
Сперва я подумал, что мальчишка просто дуется, но немного погодя стало ясно, что что-то неладно. Пришлось идти к директору.
– Здравствуйте, – сказал я, – я тут превратил Томиса в тачку и теперь не могу расколдовать.
– Вот как, – ответил директор и уставился на бумаги, которыми был завален его стол. – Послушайте, вы очень спешите?
– Да нет, не особенно. Но меня тревожит состояние Томиса.
– Томис... Это который?
– Нечёсаный, бледный, вечно шмыгает носом и жует резинку.
– Рыжий?
– Нет, рыжий – это Сандерсон. А у Томиса голова чёрная, похожа на воронье гнездо.
– Ага, вспомнил. Ну хорошо... – Он посмотрел на часы. – Давайте так: через полчаса вы приведёте... э-э-э... привезёте сюда этого вашего Томиса, и мы что-нибудь решим.
– Ладно, – сказал я.
По дороге в учительскую я призадумался. А в учительской я увидел Тонджелоу, который заваривал чай. Очень кстати!
– Я бы хотел погасить задолженность. По взносам... – обратился я к нему.
Он аккуратно поставил чайник.
– Интересно, что вы натворили? Сбросили чьё-то чадо с третьего этажа?
Я изобразил оскорбленную невинность.
– Просто решил, что пора заплатить. Знаете ли, не люблю долги...
В конце концов он принял деньги и выдал мне квитанцию. Я положил её в бумажник и почувствовал себя гораздо лучше.
Вернувшись в класс, я обнаружил, что Томис по-прежнему торчит из-за своей парты, всё такой же красный и несуразный, живой упрек на дутых шинах. Я не мог сосредоточиться, так что, дав классу задание – просто, чтобы чем-то их занять, – подхватил Томиса и покатил его в директорскую.
– Ага, – сказал директор. – Стало быть, прислали наконец садовый инвентарь.
– Нет, – ответил я, поставив тачку посреди ковра. – Это Томис, я вам рассказывал.
– Простите, совсем заработался, – извинился директор. – Вот что, оставьте его здесь, я им прямо сейчас и займусь. А когда приведу его в пристойный вид, пришлю к вам.
Я вернулся в класс, и мы два урока писали сочинение. Похоже, старик снова всё забыл, и в двенадцать, после звонка, я заглянул в директорскую. Директор сидел на ковре, без пиджака и без галстука, мокрый как мышь. Увидев меня, он устало поднялся:
– Я перепробовал всё, но он даже не шелохнулся. Вы что, использовали какое-нибудь особенное заклятие?
– Да нет, – ответил я, – самое обычное наказание...
– Советую вам позвонить в профсоюзный центр, – сказал он. – В юридический отдел. Адвоката зовут Максштейн. По крайней мере узнаете, чего можно ожидать.
– Вы считаете, мы влипли? – спросил я.
– Вы, безусловно, влипли, – кивнул директор. – На вашем месте я позвонил бы немедленно, а то они уйдут на обед.
Минут через десять я дозвонился. К счастью, Максштейн был ещё на месте. Он выслушал мою историю, время от времени не то хмыкая, не то хрюкая.
– Надеюсь, вы член союза? – спросил он наконец.
– Да, разумеется, – ответил я.
– Взносы уплачены?
– Конечно!
– Хорошо, – сказал он. – Теперь вот что. Я позвоню вам где-нибудь через час. Это, признаюсь, первый подобный случай в моей практике, так что я должен всё хорошенько обдумать, поднять кое-какие материалы...
– Ну а хотя бы приблизительно, какие у меня перспективы?
– Мы, разумеется, вас поддержим, – уверил Максштейн. – Бесплатная юридическая помощь и всё такое. Но...
– Но что? – взмолился я. – Не тяните!
– Но шансы у вас, прямо скажем, неважные, – заключил Максштейн и повесил трубку.
День близился к концу, а Максштейн всё не звонил. Томис к этому времени окончательно надоел директору, и он приказал выкатить мальчишку в коридор. Наконец в самом конце рабочего дня я сам позвонил в профсоюз.
– Простите, что не позвонил, – сказал юрист, когда я сумел пробиться к нему. – Я был очень занят.
– Так что мне делать? – спросил я.
– В общем, всё зависит от того, как к этому инциденту отнесутся родители, – объяснил Максштейн. – Если они возжаждут крови, я постараюсь выработать какую-то линию защиты.
– А Томис меж тем останется тачкой?
– Именно так. А пока я предлагаю вам вот что: откатите его к родителям. Сами. Посмотрите на них, попытайтесь понять, как они отнесутся к превращению сына. Тут ничего нельзя знать заранее – возможно, они только спасибо скажут.
– То есть?!
– А что, был же случай в Глазго! Там учитель превратил мальчишку в электрическую мясорубку. Так мамаша была в полном восторге и заявила, что предпочитает мясорубку, и не надо никого расколдовывать. Может, Томисам как раз нужна тачка? В общем, идите посмотрите, а утром расскажете всё мне.
– Ладно, – пообещал я.
Вечером, когда школа опустела, я выкатил Томиса на улицу.
По дороге на меня оборачивались, из чего я заключил, что история о мальчике-тачке меня обогнала. Несколько совершенно незнакомых людей раскланялись со мной и пожелали мне доброго вечера; а трое или четверо выбежали из магазинов, чтобы полюбоваться на нас с Томисом.
В конце концов я добрался до места. Дверь открыл мистер Томис. В доме было шумно и людно – очевидно, праздновали выигрыш хозяина.
Мистер Томис посмотрел на меня затуманенными стеклянными глазами и сделал отчаянную попытку сфокусировать зрение.
– Ага, это учитель нашего Тедди! – проревел он, чтобы слышал весь дом. – В самое время! Давайте к столу, хлопните с нами пару стаканчиков!..
– Собственно, – осторожно сказал я, – я насчет вашего Тедди...
– Это подождёт! – заверил мистер Томис. – Заходите!
– Послушайте, дело-то серьезное! – воззвал я. – Дело в том, что утром я превратил Тедди в тачку, и теперь...
– Да ладно, сначала выпьем! – настаивал он. – О делах потом!
Короче, мы зашли, я выпил за здоровье мистера и миссис Томис, за футбол и ещё за что-то.
– Сколько вы выиграли? – вежливо поинтересовался я.
– Восемь тысяч фунтов, – гордо сказал мистер Томис. – Ничего себе, верно?
– Верно, – согласился я и твёрдо добавил: – А теперь поговорим о Тедди.
– А, этот тачечный симулянт, – вспомнил мистер Томис. – Сейчас разберемся.
Он выволок меня во двор и уставился на тачку.
– Это, что ли? – спросил он. Я кивнул. У мистера Томиса встопорщились усы.
– Слушай, парень, – яростно взревел он, – или ты немедленно примешь приличный вид, или, богом клянусь, я тебя так вздую, что ты света белого не увидишь! – И он зловеще потянул из петель тяжеленный ремень, возложив всю ответственность за брюки на подтяжки.
Тачка в мгновение ока обернулась в Тедди Томиса и благоразумно задала стрекача через сад, к спасительной дыре в заборе.
– Так-то, – наставительно произнес мистер Томис. – Вся беда в том, что вы, учителя, слишком уж миндальничаете с ребятами. Ладно, пошли ещё выпьем.