phd_paul_lector (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
phd_paul_lector) wrote2016-11-29 12:45 pm
phd_paul_lector) wrote2016-11-29 12:45 pm
Entry tags:
Скромные холостяцкие ужины
1.
Утка (прислали утятины деревенской, вольного выпаса) печёная, томаты, тминная водка.
2.
Мягкий творожок с голубикой, кисломолочный продукт "Закваска" с корицей.
3.
Фуа-гра, огурец свежий, помидор, сладкий перец, петрушка, ССЧП (свежесмолотый чёрный перец), сухое красное вино.
4.
Соба (гречневая лапша) с бульоном, бужениной, острым перцем, помидорками черри, зелёным луком и крутым яйцом; сётю.
5.
Риет из скумбрии "Меридиан" пикантный, лосось с/с, яйцо вкрутую, свежий огурец, помидорки черри, оливки-маслинки, лимон, острый перец, ССЧП; сётю, как в 4.
* * *
«...Вот и канун Ивана-Постного, – «усекновение Главы Предтечи и Крестителя Господня»*, – печальный день.
Завтра пост строгий: будем вкушать только грибной пирог, и грибной суп с подрумяненными ушками, и рисовые котлетки с грибной подливкой; а сладкого не будет, и круглого ничего не будет, «из уважения»: ни картошки, ни яблочка, ни арбуза, и даже нельзя орешков: напоминают «Главку». Горкин говорит, что и огурчика лучше не вкушать, одно к одному уж пусть. Но огурчики длинные?.. Бывают и вовсе круглые, «кругляки», а лучше совсем не надо. Потому, пожалуй, в канун огурцы и солят.
На нашем дворе всю неделю готовятся: парят кадки и кадочки, кипятят воду в чугунах, для заливки посола, чтобы отстоялась и простыла, режут укроп и хрен, остропахучий эстрагончик; готовят, для отборного засола, черносмородинный и дубовый лист, для крепкости и духа, – это весёлая работа.
Выкатила кадушки скорнячиха; бараночник Муравлятников готовит целых четыре кадки; сапожник Сараев тоже большую кадку парит. А у нас – дым столбом, живое столпотворение. Как же можно: огурчика на целый год надо запасти, рабочего-то народу сколько! А рабочему человеку без огурчика уж никак нельзя: с огурчиком солёным и хлебца в охотку съешь, и поправиться когда нужно, опохмелиться, – первое средство для оттяжки. Кадки у нас высокие: Василь-Василич на цыпочках поднимается – заглянуть; только Антон Кудрявый заглядывает прямо. Кадки дымят, как трубы: в них наливают кипяток, бросают докрасна раскалённые вязки чугунных плашек, – и поднимается страшное шипенье, высокие клубы пара, как от костров. Накрывают рогожами и парят, чтобы выгнать застойный дух, плесени чтобы не было. Горкину приставляют лесенку, и он проверяет выпарку. Огурчики – дело строгое, требует чистоты.
Павел Ермолаич, огородник, пригнал огурца на семи возах: не огурец, а хрящ. Пробуют всем двором: сладкие, и хрустят, как сахар. Слышно, как сочно хряпают: хряп и щёлк. Ешь, не жалко. Откусят – и запустят выше дома. Горкин распоряжается:
– На чистые рогожи отбирай, робята!.. Бабочки, отмывай покрепше!..
Свободные от работы плотники, бабы из наших бань, кухарка Марьюшка, горничная Маша, Василь-Василич, особенно весёлый, – радостной работой заняты. Плотники одобряют крупные, желтяки. Такие и Горкин уважает, и Василь-Василич, и старичок-лавочник Юрцов: пеняют даже Пал-Ермоланчу, что желтяков нонче маловато. А я зелёные больше уважаю, с пупырками. Нет, говорят, как можно, настоящий огурчик – с семечками который, зрелый: куда сытней, хряпнешь – будто каша!
На розовых рогожах зелёные кучи огурца, пахнет зелёной свежестью. В долгом корыте моют. Корыто – не корыто, а долгая будто лодка с перевоза. В этом корыте будут рубить капусту. Ондрюшка, искусник, выбирает крупные желтяки, вываливает стамезкой «мясо», манит меня идти за ним на погребицу, где темней, ставит в пустые огурцы огарки... – и что за чудесные фонарики! жёлто-зелёные, в разводах, – живые, сочные. Берёт из песка свекольные бураки, выдалбливает стамезкой, зажигает огарочки... – и что за невиданный никогда огонь! малиново-лиловый, живой, густо-густой и... бархатный!.. – вижу живым доселе. Доселе вижу, из дали лет, кирпичные своды, в инее, чёрные крынки с молоком, меловые кресты, Горкиным намеленные повсюду, – в неизъяснимом свете живых огоньков, малиновых... слышу прелестный запах сырости, талого льда в твориле, крепкого хрена и укропа, огуречной, томящей свежести... – и слышу и вижу быль, такую покойную, родную, смоленную душою русской, хранимую святым Покровом.
А на солнце плещутся огурцы в корыте, весело так купаются. Ловкие бабьи руки отжимают, кидают в плоские круглые совки... – и валятся бойкие игрунки зелёные гулким и дробным стуком в жерла промытых кадок. Горкин стоит на лесенке, снимает картуз и крестится.
– Соль, робята!.. чисты ли руки-те?.. Бережно разводи в ведерке, отвешено у меня по фунтикам... не перекладь!.. лей с Господом!..
Будто священное возглашает, в тишине. И что-то шепчет... какую же молитву? после, доверил мне, помню её доселе, молитву эту – «над солию»: «сим благослови и соль сию и приложи ю в жертву радования...»
Молитву над огурцами. Теперь я знаю душу молитвы этой: это же – «хлеб насущный»: «благослови их, Господи, лютую зиму перебыть... Покров Мой над ними будет». Благословение и Покров – над всем.
Кадки наполнены, укрыты; опущены в погреба, на лёд. Горкин хрустит огурчиком. Ласково говорит:
– Дал бы Господь отведать. К Филиповкам доспеют, попостимся с тобой огурчиком, а там уж и Рождество Христово, рукой подать.
Наелись досыта огурцов, икают. Стоит во дворе огуречный дух, попахивает укропом, хреном. Смо́ленные огурцы спят в кадках – тихая «жертва радования».
А вот и другая радость: капусту рубим!
После Воздвиженья принимаются парить кади под капусту. Горкин говорит – «огурчики дело важное, для скусу, а без капустки не проживешь, самая заправка наша, робочая». Опять на дворе дымятся кадки, столбами пар. Новенькие щиты, для гнёта, блестят на солнце смолистой ёлкой. Сечки отчищены до блеска. Народу – хоть отгоняй. Пришли все плотники: какая теперь работа, Покров на носу – домой! Пришли землекопы и конопатчики, штукатуры и маляры, каменщики и кровельщики, даже Денис с Москва-реки. Горкин не любит непорядков, серчает на Дениса – «а ты зачем? на портомойке кто за тебя остался... Никола-Угодник-батюшка?!.» Денис, молодой солдат, с серёжкой в ухе, – все говорят – красавец! – всегда зубастый, за словом в карман не лезет, сегодня совсем тихий, будто даже застенчивый: в глаза не глядит, совсем овечка. Горничная Маша, крестница Горкина, смеётся: «капустки Денису зажелалось... пусть пожуёт, малость оттянет, может!» Все смеются, а Денис и не огрызнётся, – как бывало. Мне его что-то жалко, я про него всё знаю, наслушался. Денис выпивает с горя, что Маша выходит за конторщика... а потому Маша выходит за конторщика, что Денис пьяница... Что-то давно выходит, а все не выйдет, а в водополье – при нас это было с Горкиным – принесла Денису пирог с морковью, в украдочку, сунула без него и убежала: «это за пескарей ему». Ничего не понять, чего такое. И все-то знают, для какой капусты пришёл Денис.
– Я, Михал Панкратыч, буду за троих, дозвольте... а на портомойке Василь-Василич Ондрейку оставил без меня, дозволил... уж и вы дозвольте.
Совсем – овечка. Горкин трясёт бородкой: ладно, оставайся, руби капусту. И Горкину нравится Денис: золотые руки, на всё гожий, только вот пьяница. А потому пьяница, что...
– Их не поймёшь... как журавль с цаплей сватаются, вприглядку!
Двадцать возов капусты, весь двор завален: бело-зелёная гора, рубить-не-перерубить. Василь-Василич заправляет одним корытом, другим – я с Горкиным. Корыта из толстых досок, огромные, десять сечек с каждого боку рубят, весело слушать туканье, – как пляшут. В том корыте серую капусту рубят, а в нашем – белую. Туда отбирают кочни позеленей, сдают зелёные листья с нашей, а в наше корыто кидают беленькую, «молочную». Называют – «хозяйское корыто». Я шепчу Горкину – «а им почему зелёную?». Он ухмыляется на меня:
– Зна-ю, чего ты думаешь... Обиды тут нет, косатик. Ваша послаще будет, а мы покрепче́й любим, с горчинкой, куда вкусней... и как заквасится, у ней и дух пронзей... самая знаменитая капуста наша, серячок-то.
Всё надо по порядку. Сперва обсекают «сочень», валят в корыто кочни, а самое “сердечко” в корыто не бросают, в артель идёт. Когда ссекают – будто сочно распарывают что-то, совсем живое. Как наполнится полкорыта, Горкин крестится и велит:
– С Богом... зачинай, робятки!
Начинается сочное шипенье, будто по снегу рубят, – так жвакает. А потом – туп-туп-туп... тупы-туки... тупы-туки... – двадцать да двадцать сечек! Молча: нельзя запеть. И Горкин не запретил бы, пригодную какую песню, – любит работу с песнями, – да только нельзя запеть, «духу не выдержать». Денис – сильный, и он не может. Глупая Маша шутит: «спой ты хоть про капусту, в кармане, мол, пусто!..» А Денис ей: «а ты косила?» – «Ну, косила, ложкой в рот носила» Совсем непонятный разговор. – «А что тебе, косила, тебя не спросила!» – «А вот то, знала бы: что косить – что капусту рубить, – не спеть». А она все своё: «пьют только под капусту!» Горкин даже остановил: «чисто ты червь капустный, тебя не оберёшь».
– Годи, робята...
Горкин черпает из корыта, трясет в горсти: мелко, ровно, капустинка-то к капустнике. Опять начинают сечку, хряпают звонко кочерыжки. Горкин мне выбирает самые кончики от хряпки: надавишь зубом – так и отскочит звонко, как сахарок. Приятно смотреть, как хряпают. У молодых, у Маши, у Дениса – зубы белые-белые, как кочерыжки, и будто прикусывают сахар, будто и зубы у них из кочерыжки. Редиской пахнет. Швыряются кочерыжками – объелись. Веселая – капуста эта! Ссыпают в кадки, перестилают солью. Горкин молитву шепчет... – про «жертву радования»?..
(И.С.Шмелёв, «Лето Господне»)
______________________________________
*Усекновение главы Иоанна Предтечи – великий праздник, который Православная Церковь чтит и празднует 11 сентября (29 августа по старому стилю).
no subject
В забавных борщовых направлениях искусства не хватает классицизма, которого лично я в отношении борща придерживаюсь).
no subject
Борщ - одна из вечных тем для интернет-сражений :)
no subject
no subject
no subject
Уточку сюда можно? И побольше, побольше!
А то у нас тут печаль - в Японии случился птичий грипп, уничтожают поголовье уток и кур (((
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
(ц) "Вишнёвый сад", АПЧ
no subject
Боржч -- это рулёз фарева!
no subject
no subject
Столы хороши! Но... почему стаканчик всегда один? Так ведь... можно спиться! :)))
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
остатки? какие... остатки?..
no subject
no subject
no subject
скумбрия, наверное, тоже вольного выпаса...
no subject
http://jorian.livejournal.com/740166.html?style=mine
no subject